Как воспользоваться правом на забвение в интернете. Как использовать "право на забвение" в интернете. Право на забвение: чем это грозит

Госдума приняла в первом чтении скандальный законопроект

Речь идёт о праве любого россиянина требовать от поисковой системы удаления ссылок на информацию о себе определенного рода. Авторы законопроекта, депутаты из всех думских фракций, уверяют, что «представляемый законопроект согласуется с общеевропейской практикой решения аналогичных вопросов». Но как раз с «общеевропейской практикой» содержание законопроекта согласуется не очень...

От поисковиков на территории РФ можно будет требовать удалить ссылки, во-первых, на "недостоверную" информацию о заявителе. Во-вторых - на информацию, "распространяемую с нарушением закона" (например, "О персональных данных"). И, наконец - на достоверную информацию о событиях, имевших место более трех лет назад, за исключением ссылок на информацию о преступлениях, если судимость не погашена, или информацию, "содержащую сведения об уголовно наказуемых деяниях", если срок давности по ним не истек.

Профильный Комитет по информационной политике, информационным технологиям и связи признал «актуальность» поднятых Алексеем Казаковым («СР»), Вадимом Деньгиным (ЛДПР), Ольгой Казаковой («ЕР») и Леонидом Калашниковым (КПРФ) вопросов, а ко второму чтению пообещал «согласовать с нормами действующего законодательства РФ» отдельные положения законопроекта и провести его «юридико-техническую и лингвистическую корректировку».

«Общеевропейская практика», о которой вспоминают депутаты - это прежде всего решение Европейского суда (высшая судебная инстанция Евросоюза) годичной давности в пользу испанца Марио Костеха Гонсалеса, который требовал от Google удалить ссылки на газетную статью от 1998 года с рассказом о его финансовых трудностях. С тех пор крупнейший поисковик мира на территории стран ЕС принимает от граждан ЕС заявления с просьбой удалить ссылку на ту или иную информацию о них.

На основании документов, размещенных на официальных сайтах ЕС и материалов европейских СМИ, можно сделать следующие выводы.

Как и «там», принимать решения об удалении ссылок или об отказе в удалении у нас будет оператор поисковой системы.

Как и «там», мотивированный отказ поисковика можно будет обжаловать в суде.

В ЕС нет определенного «срока забвения» - ни трёх, ни 10, ни 20 лет. Потому что всё относительно: одна информация превращается в «мусор» чуть ли не на следующий день, а другая не утрачивает актуальности и через 30 лет. Европейский суд подчеркнул, что решение в каждом конкретном случае должно приниматься в зависимости от конкретных обстоятельств, с учётом «баланса между общественными интересами и личными правами человека». Более того - при принятии решения во внимание должна приниматься и «роль, которую играет требующая удаления ссылок персона в общественной жизни». По статистике, 26% отказов Google в удалении ссылок связаны с тем, что данная информация касается профессиональной деятельности заявителя, ещё одной распространенной причиной отказа является общественная значимость информации.

В российской же версии «права на забвение» нет НИКАКОЙ разницы между заявлением политика с просьбой об удалении ссылок на рассказ о событии трехлетней давности, в котором он принимал участие, но на котором больше не хотел бы акцентировать внимание общества, и заявлением сантехника дяди Васи, который просит удалить ссылку на статью об обстоятельствах кражи у него телевизора 10 лет назад...

«Кто контролирует прошлое, контролирует будущее». Кадр из фильма «1984» по роману Дж.Оруэлла, в котором правительство отслеживает содержание исторических документов, чтобы контролировать население.

Срок, в течение которого должно быть проверено заявление гражданина, в ЕС не определён.

По статистике, Google сначала тратил в среднем на обработку каждой заявки около 56 дней, а сейчас в среднем процедура занимает 16 дней. А что предлагают наши депутаты? С момента получения заявления поисковик в течение трех дней может направить уведомление заявителю с просьбой уточнить просьбу. И в ТРЁХДНЕВНЫЙ срок после получения уточненной ссылки должен удалить ссылки или дать мотивированный отказ.

Кстати, в заключении правового управления Госдумы подвергается сомнению способность поисковика качественно проверить, содержат или не содержат события «признаки уголовно наказуемых деяний», или уточнить, истекла ли судимость гражданина: это «относится к компетенции суда или правоохранительных органов, а не оператора поисковой системы», считают юристы.

Госдума намерена принять законопроект в трёх чтениях до конца весенней сессии. А осенью займётся законопроектом, который вводит огромные штрафы за нарушение российской версии «права на забвение»...

"Как будет работать право на забвение? "

Право на забвение

С 1 января 2016 года в силу вступает Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и статьи 29 и 402 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации». В соответствии с текстом закона, оператор поисковой системы обязан прекратить выдачу сведений об указателе страницы сайта в сети «Интернет», позволяющих получить доступ к информации о заявителе, распространяемой с нарушением законодательства Российской Федерации, являющейся недостоверной, а также неактуальной, утратившей значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя, за исключением информации о событиях, содержащих признаки уголовно наказуемых деяний, сроки привлечения к уголовной ответственности по которым не истекли, и информации о совершении гражданином преступления, по которому не снята или не погашена судимость». Таким образом, все материалы, придающие негативную окраску деятельности пользователя, в случае обращения пользователя, по прошествии определенного срока, должны быть удалены.

В ходе обсуждения законопроекта документ получил неофициальное название - «Закон о забвении в Интернете». И название это далеко не случайно.

Quid prodest - Ищи кому выгодно

В настоящее время сеть переполнена различными интернет сайтами, несущими негативную информацию о компаниях, государственных служащих и бизнесменах. Не редко эта информация бывает актуальной и объективной. Одна из целей данного закона - удалить из поисковых систем весь пласт подобной информации. При этом речь идет о сведениях, якобы утративших актуальность. В связи с принятием закона возникает вполне логичный вопрос: для кого он был принят?

Естественно, что авторы и юристы будут утверждать, что закон един для всех, а принимался он для того, чтобы граждане могли заставить операторов поисковых систем удалить сведения об их деятельности, в какой бы сфере она не протекала. Для этого нужно всего лишь написать заявление в компанию, которая предоставляет в сети Интернет услуги по поиску информации. Однако большинство россиян вряд ли занимаются публичной деятельностью, и информация о них, в каком бы ключе не преподносилась, редко выходит за рамки социальных сетей.

Тем не менее, принятый закон обязывает удалять информацию по запросу лиц, которых она касается. Данный маневр позволяет удалять сведения, накопившиеся в сети, которые наносят вред деловой репутации и имиджу того или иного общественного деятеля или руководителя предприятия.

Генеральный директор Долгового дома «Русина» Руслан Гиндуллин высказал мнение о том, что, «Закон о забвении в интернете» может послужить хорошую службу противодействию информационного и PR сопровождения конфликтов, связанных с недобросовестным исполнением бизнесменами и госслужащими своих обязательств.

Свою оценку принятому закону дал и президент Ассоциации корпоративного коллекторства Дмитрий Жданухин: «Мне кажется, что с законом о праве на забвение может получиться как во фразе «хотели как лучше, а получилось как всегда». Избавиться от профессионального PR -воздействия, в том числе, связанного с взысканием долгов, за счет нового закона не получится, т.к. освещение соответствующих судебных процессов по поводу обоснованности «забвения» может привлекать еще больше внимания к ситуации и создавать негативные для недобросовестных лиц эффекты. В очередной раз мы увидим, что право менее гибко, чем PR ».

Мы предполагаем, что одной из целей принятия данного закона является прозрачность биографии многих «сильных мира сего». Ведь Интернет хранит память о событиях давно минувших дней практически бесконечно. А сейчас, в связи с увеличением доступности информационных ресурсов в мировой паутине, достаточно сложно скрывать многие прегрешения из прошлого.

В частности, в средствах массовой информации часто муссируются события 1990-х годов, когда некоторые депутаты, чиновники и известные бизнесмены занимались не вполне законной деятельностью. После 1 января 2016 года все эти сведения могут быть преданы забвению, как утратившие актуальность. Более того, многие общественные деятели успели «засветиться» в скандальных ситуациях совсем недавно, но суды вполне могут признать просочившуюся информацию об этом «утратившей значение».

Одним из авторов законопроекта, принятого в трех чтениях и подписанного Президентом РФ Владимиром Путиным выступил депутат Государственной Думы Алексей Казаков, член парламентской фракции «Справедливая Россия». В ходе парламентских слушаний Алексей Казаков объяснил необходимости принятия законопроекта тем, что "удалить можно только необъективную, лживую, неактуальную информацию, это заявление гражданин должен будет доказать". С ним спорил член фракции "Справедливая Россия" Дмитрий Гудков, буквально интерпретировав нормы законопроекта о праве человека требовать удалить доступ к правдивой информации, которой более трех лет, либо данным о преступлении, если судимость за него у жалобщика погашена, — пишет информационный интернет-портал «Право.RU ».

К разработке законопроекта приложили усилия представители всех фракций в Государственной Думе. Соавторами Алексея Казакова выступили Вадим Деньгин из ЛДПР, представитель «Единой России» Ольга Казакова и коммунист Леонид Калашников. Именно благодаря такому единодушию уже в первом чтении проект был принят абсолютным большинством - 423 голоса за, один - против.

Оценка закона поисковиками

Нормам закона, а так же его значению и правомерности были практически сразу даны оценки представителями поисковых систем. Так, в Комитет Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи поступило письмо от представителей «Яндекса» с отзывом на законопроект. Представители поисковика отметили, что закон "возлагают на коммерческие организации несвойственные им функции правоприменительных органов".

В «Яндексе» заявили, что поисковики не могут самостоятельно оценивать достоверность, актуальность и соответствие законодательству информации, поскольку не обладают ни достаточной информацией, ни компетенцией для принятия таких решений. Кроме того, представители "Яндекс" ссылаются на постановление Конституционного суда РФ от 9 июля 2013 года № 18-П, по которому обязанность удаления информации, размещенной в интернете, возникает только после признания судом такой информации несоответствующей действительности. В "Яндексе" убеждены, что решения о признании той или иной информации недостоверной, неактуальной или несоответствующей закону должны приниматься либо судом, либо иным правоприменительным органом, например, Роскомнадзором, сообщает «Право.RU ».

Раньше, чтобы изменить ход истории, приходилось переиздавать целые партии учебников по истории. Сегодня, чтобы скрыть информацию, можно воспользоваться правом на забвение и исчезнуть со страниц выдачи поисковых систем. KYKY поговорил с юристом Алексеем Козлюком из неправительственной организации Human Constanta о налоге на Google, праве на забвение и концепции закона о защите персональных данных в Беларуси.

Страх номер один. Налог на Google

Фото обложки: Benjamin Zank

В 2018 году беларуские власти собираются взимать налог с продажи цифровых продуктов. По факту, иностранные компании, оказывающие беларусам электронные услуги, должны встать на налоговый учет в Беларуси и уплачивать НДС от стоимости реализованных в Беларуси электронных услуг. Причем, это не касается сектора B2B – речь только про физлица. По сути, у нас уже есть налог на Google – по крайней мере прописан в налоговом кодексе для определенного круга компаний (в рекламе, софтах или big data). Когда с 2018 году закон введут в действие, в Беларусь придут чисто российские проблемы – далеко не все захотят платить налог. И не потому, что жалко, а потому, что для этого каким-то образом нужно присутствовать в Беларуси: регистрироваться в Министерстве по налогам и сборам, подавать декларации и т.д. С учетом того, что беларуский рынок маленький, далеко не каждая корпорация будет готова нести дополнительные издержки. По факту платить этот налог будем мы – то есть конечные пользователи услуг.

Скачаешь ты себе новую лицензионную «винду» или новый альбом Rihanna – она будет для тебя стоить дороже, потому что в нее будет заложен НДС налога на Google (правообладатель закладывает расходы в стоимость продукта).

По словам Алексея Козлюка, сложно оценивать готовность беларуского пользователя к платным приложениям и ПО, учитывая то, что у нас до сих пор много пиратского контента. С учетом налога, любое повышение цен будет замедлять развитие рынка.

Страх номер два. Как работает право на забвение

Теперь другая проблема. С 2010 года в мире существует закон, позволяющий физическим лицам обратиться в офисы поисковых компаний с просьбой удалить ссылки с недостоверной информацией о себе из поисковой выдачи. Началось это с обращения в Суд гражданина ЕС Марио Костеха Гонсалеса, которого преследовала негативная история, потерявшая актуальность много лет назад. Когда кто-то вводил имя гражданина в поисковое системе, пользователи видели ссылки о продаже его дома на аукционе в счет долга, хотя долг уже давно был погашен. В 2014 году суд стал на сторону истца, заявив, что человек не должен быть заложником поисковой машины. Однако здесь тоже есть свои белые пятна.

Право на забвение позволяет исключить выдачу определенных ссылок в окне поисковика, однако со страниц источника информация не может быть удалена. Проще говоря: сайт есть, а ссылка в поисковике не показывается. Некоторые авторы сравнивают это право с лежачим полицейским: вы все еще можете найти информацию, если она вам нужна, но есть некий барьер от случайности. У права на забвение в Европейском Союзе есть оговорка. Оно действует в отношении публичных лиц иначе, чем для обычных граждан (почтальон, продавец), поскольку это может нарушать право свободы слова. Как правило, публичным лицам отказывают в удалении информации из выдачи, если она достоверная.

В России, например, самые большие опасения касаются того, как правом на забвение пользуются политики, бизнесмены и чиновники, которые в свое время имели проблемы с законом и хотят, чтобы эта информация не дошла до людей.

В числе последних ярких примеров – ограничение выдачи российским поисковиком запроса «Илья Скирневский» и «Илья Скирневский фонд». Россиянин владел Фондом информационной безопасности, который был ликвидирован в 2013 году. В популярных поисковиках можно найти информацию лишь о прекращении его деятельности. В настоящее время Скирневский выступает совладельцем Российско-китайского центра развития торговли. Второй пример – удаление информации о Евгении Пригожине, рестораторе, обслуживавшем президентов России. Евгений подал аж 15 исковых заявлений к Яндексу, чтобы последний «почистил» выдачу ссылок по запросам, касающейся информации, порочащей его репутацию. А репутация Евгения, заметьте, наполнена довольно интересными фактами: девятилетний срок в тюрьме, слухи о причастности к «фабрике троллей», государственные контракты о поставке питания в школы Москвы и ресторан в Санкт-Петербурге, в котором Путин отмечал день рождения.

Ну, и не стоит забывать о том, что право на забвение можно «обойти» с помощью малоизвестных поисковых систем, типа DuckDuckGo, Нигма, not Evil (функционирует в сети Tor), Pipl и других поисковиков, на которые не распространяется юрисдикция Европейского союза. Например, в США право на забвение не действует по причине Первой поправки, касающейся свободы информации – никто не имеет право удалять или скрывать достоверные факты. Теоретически это выглядит так: если поисковик «подумает», что вы американский пользователь, то google.com покажет вам то, что скрыл google.it.

Возможно ли появление права на забвение в Беларуси? Если бы Беларусь была членом ЕС, то Google просто распространил бы это правила на территории нашей страны. Но, к сожалению, на территории РБ свои законы, и Google придется нанимать отдельную службу поддержки для Беларуси, которая бы разбиралась только с вопросами «забвения» и решала бы их в рамках законов РБ. А поскольку местный рынок маленький, это никому не надо. Можно, конечно, прописать правила для Google в точности так, как это закреплено в ЕС, но тогда что делать с российским Yandex?

Страх номер три. Как защитить свои персональные данные

В Беларуси юристы пока только обсуждают принятие закона о защите персональных данных – и это уже достаточно позитивная тенденция. Разрабатывается концепция, которую должны принять до конца этого года (после нам придется подождать еще около года, пока концепция трансформируется в закон). С регулированием защиты персональных данных в Беларуси есть проблемы, потому что у нас недостаточно чётко определено: что мы защищаем, как защищаем, от кого и на каких принципах.

Все наши ближайшие соседи и экономические партнеры имеют законы, касающиеся защиты персональных данных. Большинство из них основано на Европейской конвенции о защите персональных данных 1981 года, к которой наша страна пока не присоединилась. Было бы неплохо, если бы Беларусь пошла по этому же пути. Но здесь есть важный аспект – права человека. Право на защиту персональных данных прописано как отдельное право в Европейской Хартии прав человека. Но у нас такой графы в законе нет. То есть собрав определенное количество информации о человеке и имея возможность автоматической обработки данных, можно без труда влиять на поведение одной личности или целой группы людей, манипулировать, воровать идентичность, чтобы брать от его имени кредиты, заказывать услуги и так далее.

В качестве свежего примера хочется вспомнить недавнее письмо крупного портала в налоговую с просьбой не разглашать информацию о том, что указанный портал предоставляет информацию о своих пользователях третьим лицам.

Налоговая имеет право запрашивать данные у подобных ресурсов, но открытым в ситуации остался вопрос: что за информацию они запрашивают? Если, например, о деятельности магазина на предмет проверки уклонения от налогов – это вполне оправданная практика с точки зрения государства. Но в письме говорится о предоставлении данных пользователей, которые приобретали товар в том же магазине – вряд ли последние были предупреждены.

Если процедура запроса персональных данных государством не соблюдена, портал мог бы начать судебное разбирательство. Зарубежная практика показывает, что большие корпорации начинают публичные судебные процессы и раскрывают информацию, какие данные были запрошены, кем и для чего. Даже если компании проигрывают эти судебные процессы, то их репутация страдает меньше, поскольку пользователи видят, что компания приложила усилия, чтобы их персональные данные не раскрывать. В нашей ситуации можно было сделать что-то подобное, и это выглядело бы более ответственной позицией, нежели наивная просьба в адрес проверяющего органа никому не рассказывать о сливе информации. Насколько мне известно, ни одна компания в Беларуси пока не пыталась публично оспорить запрос пользовательских данных.

Еще одним хрестоматийным примером является утечка персональных данных потенциальных клиентов (анкет на получение кредита) с сайта одного частного беларуского банка. Как сообщил сам банк, он не рассматривал эти анкеты как данные клиентов, поскольку договоры еще не были заключены. Во-вторых, по их словам, подрядчик IT-услуг не обеспечил должного уровня безопасности. Рассмотрим ситуацию с точки зрения европейского права: банк выступает в качестве контролера данных и несет полную ответственность за их безопасность с того момента, когда данные переданы субъектами (гражданами), независимо от того, стали они клиентами или еще нет. Оправдание в стиле «виноват подрядчик, предоставивший сервера» не работает, потому что люди не должны думать о том, надежный ли подрядчик используется банком для передачи данных. Очень простая правовая ситуация, в которой сразу же можно определить степень ответственности каждого из участников инцидента и компенсациях для пострадавших.

Стоит ли говорить, что в отсутствие в Беларуси таких понятий как субъект данных, контролер и обработчик (как, впрочем, и самого законодательства о защите персональных данных) инцидент не имел публичного продолжения и мы не слышали о серьезных последствиях для виновной стороны.

Вместо вывода

Условный час Х для наших компаний наступит в 2018 году, когда в Евросоюзе старую Директиву 95-го года заменит Регламент о защите персональных данных. Новые правила будут распространяться на более широкий круг зарубежных компаний, а санкции за нарушения многократно возрастут. Если сейчас европейским компаниям на территории Беларуси туго, то через год будет еще хуже. Что делать? Принимать Европейскую конвенцию о защите персональных данных 1981 года, чтобы хоть как-то приблизиться к цивилизованному миру в сфере защиты персональных данных.

Арт: James Kerr

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

Когда в начале 2016 года был принят закон о «праве на забвение», пиарщики и специалисты по управлению репутацией ликовали: наконец-то можно было с минимальным бюджетом и за короткий период скрыть нежелательные материалы из поисковой выдачи. При этом с первого дня обсуждения законопроекта шли горячие споры о вреде, который он может нанести свободе слова, доступности информации и просто благополучию рунета. А вот о возможном вреде для людей, решивших этот закон использовать, речи не вёл никто.

Теоретически благодаря праву на забвение любые личные, недостоверные и устаревшие данные возможно скрыть из поисковой выдачи, имея достаточно для этого оснований. Например, стало возможным удаление информации, если по решению суда она признана недостоверной.

Естественно, многие специалисты, зная процесс реализации закона только в теории, начали продавать право на забвение как услугу. В сфере digital коммуникаций такой подход не редкость. Не только из-за разрыва в компетенциях продавцов и исполнителей, но и из-за динамичности самой отрасли. Технологии и методики работы появляются и исчезают так быстро, что специалистам зачастую приходится «бежать», чтобы в профессиональном плане просто стоять на месте, и учиться использовать новые инструменты в процессе работы.

К сожалению, в данном случае такой подход сыграл злую шутку. А тем, кто воспользовался правом на забвение одним из первых, можно только посочувствовать, и вот почему:

Вот такая уродливая плашка появляется над каждым, кто рискнул использовать закон. Ни один человек не захочет увидеть «печать позора» над выдачей информации о себе. Откровенно говоря, подобный подход к исполнению закона выглядит как саботаж со стороны Яндекса.

Этой плашкой поисковик намекнул всем, что он думает о конфиденциальности в процессе реализации закона, и фактически нивелировал единственный действенный инструмент для работы с определённым типом площадок.

Речь идёт о площадках, целенаправленно размещающих порочащие статьи ради заработка, в народе их называют «компроматные сайты». Цель таких сайтов - вынудить вас заплатить за удаление порочащих материалов. Цена вопроса составляет несколько тысяч долларов. Фактически от подобного информационного рэкета не защищён никто, а в группе риска оказываются люди публичные.

Возможностей воздействовать на такие площадки нет. Даже если в суде доказать, что написанное – ложь, и в соответствии с судебным решением потребовать от сайта удаления ложной информации, скорее всего, никто ничего не удалит. Единственной возможностью борьбы с такими сайтами мог стать закон о «праве на забвение».

Любопытно, что сайты, вовлечённые в информационный «рэкет», стабильно находятся в ТОП-10 Яндекса по большинству запросов, связанных с чиновниками, бизнесменами и государственными деятелями. В свете происходящего теория о том, что Яндекс намеренно подбрасывает в выдачу негативные материалы, уже не выглядит такой безумной.

Обращаясь в Яндекс за реализацией права на забвение, вы также сильно рискуете нарваться на журналистов, которые ищут «жареные» факты. И их совершенно не заботит, что человек в суде отстоял своё право на чистую поисковую выдачу. При этом неизвестно, как журналисты ищут очередную «жертву закона». «Сливают» ли им информацию сотрудники Яндекса, или же они просто целыми днями проверяют выдачу каждого бизнесмена-политика на наличие такой плашки.

Более того, если вы решите судиться с Яндексом и через суд отстаивать своё право на забвение, будьте готовы к широкой огласке судебного процесса. Яндекс не просто так отказывает в блокировке материалов в более чем 70% случаев. Это ещё один действенный способ «вразумить» вас и вынудить опустить руки.

В Google ситуация тоже непростая. Все запросы на удаление информации, полученные поисковиком, открыто публикуются на www.lumendatabase.org . На сайте сказано: « База данных Lumen» собирает и анализирует юридические жалобы и запросы на удаление онлайн-материалов, помогает пользователям интернета знать свои права и понимать закон. Эти данные позволяют изучить распространённость юридических угроз, а пользователям интернета - увидеть источник удалённого контента».

Пользователи, требующие удаления информации из Google, получают письмо со следующей информацией:

«Обращаем Ваше внимание, что копия каждого официального уведомления, получаемого нами, направляется для последующей публикации третьим лицом. Ваше письмо с указанием Вашего имени будет направлено компании «Люмен» (Lumen) ( www.lumendatabase.org ). Вы можете посмотреть пример подобной публикации по адресу http://www.lumendatabase.org/international/notice.cgi?NoticeID=1860 . Вместо удалённой информации в строке выдачи поиска Google будет показываться ссылка на публикацию Вашего письма».

Также в Google встречается два вида плашек:

Плашка №1. Выводится по умолчанию и не всегда означает удаление результатов со страницы поиска.

Плашка №2. Такая плашка судя по всему появляется при удовлетворении требования об удалении результатов поиска.Если проанализировать всё вышесказанное, становится ясно, что использование «права на забвение» скорее навредит, чем принесёт пользу. Да и поисковики в разрезе всего перечисленного выглядят, мягко говоря, нечистоплотно. Отказ от реализации прав пользователей руководство Яндекса, например, философски объясняет свободой слова , но на деле это скорее свобода клеветы и недостоверной информации.

Как действовать без права на забвение?

Статью 152 ГК РФ «О защите чести, достоинства и деловой репутации», к счастью, никто не отменял. Как и человеческое общение.

Проанализируйте площадки, на которых размещены нежелательные материалы, взвесьте все риски и примите решение - как вы будете действовать. К каждой площадке необходим свой подход. Кому-то для удаления будет достаточно просьбы. Кому-то придётся три раза отправлять претензионную жалобу, а кому-то придётся заплатить.

Вам нужно уметь отличать идейного борца за справедливость от бизнесмена и уметь защищать свои интересы и интересы клиента. Не спешите выполнять KPI, если ваши действия могут нанести даже косвенный вред. Любое ваше письмо «с просьбой об удалении чего-то» может стать отправной точкой для очередного скандала, поэтому примите все возможные меры предосторожности.

Многие маркетологи могут сказать, что удалять негатив не обязательно, всегда можно оттеснить его на 2 - 3 страницы поисковых систем при помощи SERM, подбрасывания в выдачу позитивной и нейтральной информации. Но к сожалению, практика показывает, что SERM не панацея. Нельзя заклеить инфицированную рану пластырем и считать, что решил проблему. Хорошая репутация должна быть чистой, а не просто прибранной. Вытесненный негатив обязательно вернётся в ТОП-10, это лишь вопрос времени.

Так или иначе, сначала вам придётся объяснить клиенту, что лёгких путей в подобной работе нет и, скорее всего, не будет. Вы всегда имеете дело с третьей стороной, которая не заинтересована в вашем информационном благополучии. Дайте клиенту возможность осознать все риски и последствия. В свою очередь, помните, что безвыходных ситуаций не бывает. С тем, с чем годами не может справиться целое агентство, может справиться один специалист, было бы желание.

Об авторе:

Виктория Шульженок,

Reputation manager in Garin Studio

С.В. Михайлов,
кандидат юридических наук,
преподаватель кафедры интеллектуальных прав
Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

1. Человек и машина.

Сбои бывают даже у машин, не говоря о человеке. Еще древние говорили: «Errare humanum est» ‒ человеку свойственно ошибаться.

С одной стороны, человек ‒ это, прежде всего, общественное существо, речь идет о поведенческих ошибках, совершаемых нами как личностями.

В этом смысле греческий поэт Феогнид, живший за 500 лет до н. э., высказал мысль, что невозможно сохранить ни с кем тесных дружеских отношений, если сердиться на всякую ошибку друзей, «так как ошибки неизбежны между смертными».

С другой стороны, человек, будучи биологическим существом, обладает таким функциональным свойством, как память, которой присущ феномен забывания. Мы досадуем на нашу забывчивость. Однако истории известны случаи, когда люди обладали абсолютной памятью. Например, считается, что Александр Македонский помнил имя каждого солдата своей армии.

2. Феномен забывания.

У Борхеса есть рассказ «Фунес, помнящий» о человеке, который, упав в юности с лошади, приобрел абсолютную память: он помнил все, поэтому настоящее потеряло для него ценность, затемненное его превосходными и детальными воспоминаниями. В самом рассказе есть важное замечание: «Думать ‒ значит забыть различия, уметь обобщать, резюмировать.

В чрезмерно насыщенном мире Фунеса не было ничего кроме подробностей, почти соприкасающихся подробностей».

Современная наука согласна с Борхесом ‒ мышление как таковое невозможно без процесса анализа, проявляющегося в выявлении приоритетов, основанных на забывании.

Обратим внимание на важное свойство сознания, имеющее этический (!) характер: людям свойственно забывать плохое, но помнить хорошее. Этот феномен возвращает нас к социальному аспекту человеческой природы: считается, что понять кого-либо - значит практически простить его.

Понимание поступков, мотивации другого человека связано с мышлением, процесс которого функционально связан с забыванием, поэтому логично, что забывать и уметь прощать ‒ базовые категории, формирующие человека как личность.

3. Итак, что такое право на забвение в XXI веке?

Человеческое общество погрузилось в новую цифровую информационную среду обитания. Несмотря на то что такая среда создана человеком, с технической стороны это царство машин, которые в отличие от человека ничего не забывают, следовательно ничего и не прощают. Это действительно очень жесткая среда.

Интернет помнит все. Например, ваш потенциальный работодатель, прежде чем начать общаться с вами, заглянет в сеть Интернет, поищет информацию о вас, есть ли там что-нибудь характеризующее вас не только как работника, но и как личность. И горе вам, если в Интернете есть негативные сообщения из прошлого, которые, может быть, к вам сегодняшнему имеют очень слабое отношение. Будьте уверены, потенциальный работодатель примет эти сведения во внимание.

Такая информация находится в глобальном доступе по всему миру и хранится вечно, ‒ Интернет не способен ни забывать, ни прощать.

4. На помощь человеку приходит право.

Информационная среда ‒ сеть Интернет ‒ является выражением идеи глобализации. Но идея права ‒ феномен более глобальный, чем Интернет.

Там, где появляется человеческое общество, возникает право. Человек технически создал цифровую среду, погрузился в нее, ‒ и вместе с ним в сети Интернет естественным образом неизбежно появляются правовые инструменты и правовое регулирование.

Необходимо только понять, какую форму, адекватную новой цифровой среде, приобретет право.

Итак, цифровая среда с технической точки зрения помнит все и всегда. Информация, будучи размещенной в сети Интернет, не исчезает и не может быть забыта или стерта.

Вместе с тем поисковые системы, обеспечивающие пользователям сети Интернет доступ к запрашиваемой информации, технически могут прекратить выдачу ссылок, позволяющих получить доступ к информации, опубликованной на интернет-ресурсах (сайтах) третьих лиц. Таким образом, вовсе не обязательно стирать информацию с того или иного Интернет-ресурса как таковую. Это и технически неосуществимо, так как сведения постоянно копируются с одного ресурса на другой. Но для «забвения» достаточно убрать ключевые слова (так называемые мета-теги) из информационных систем поисковых машин, и доступ к сведениям станет затруднительным.

Таков механизм нового российского закона в цифровой сфере, вступившего в силу с 1 января 2016 г., ‒ Федерального закона от 13 июля 2015 г.№ 264-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и ст. 29 и 402 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации»

Закон о праве на забвение дополняет Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» ст. 10.3, согласно которой:

«1. Оператор поисковой системы, распространяющий в сети "Интернет" рекламу, которая направлена на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории Российской Федерации, по требованию гражданина (физического лица) (далее в настоящей статье - заявитель) обязан прекратить выдачу сведений об указателе страницы сайта в сети "Интернет" (далее также - ссылка), позволяющих получить доступ к информации о заявителе, распространяемой с нарушением законодательства Российской Федерации, являющейся недостоверной, а также неактуальной, утратившей значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя (подчеркнуто мной. ‒ Михайлов С.В.), за исключением информации о событиях, содержащих признаки уголовно наказуемых деяний, сроки привлечения к уголовной ответственности по которым не истекли, и информации о совершении гражданином преступления, по которому не снята или не погашена судимость… 5. В течение десяти рабочих дней с момента получения требования заявителя или уточненных заявителем сведений (в случае направления заявителю уведомления, указанного в части 3 настоящей статьи) оператор поисковой системы обязан прекратить выдачу ссылок на информацию, указанную в требовании заявителя, при показе результатов поиска по запросам пользователей поисковой системы, содержащих имя и (или) фамилию заявителя, уведомить об этом заявителя или направить заявителю мотивированный отказ.

6. Оператор поисковой системы направляет заявителю уведомление об удовлетворении указанного в части 1 настоящей статьи требования заявителя или мотивированный отказ в его удовлетворении в той же форме, в которой было получено указанное требование.

7. Заявитель, считающий отказ оператора поисковой системы необоснованным, вправе обратиться в суд с исковым заявлением о прекращении выдачи ссылок на информацию, указанную в требовании заявителя.

8. Оператор поисковой системы обязан не раскрывать информацию о факте обращения к нему заявителя с требованием, указанным в части 1 настоящей статьи, за исключением случаев, установленных федеральными законами».

6. Право на забвение как институт Европейского права.

В Европейском Сообществе, да и вообще в мире, институциональное формирование права на забвение связывают с прецедентным решением Европейского Суда от 13 мая 2014 г. по делу № C-131/12, .

Выдержки из этого судебного акта и мнения Генерального адвоката Jääskinen от 25 июня 2013 г. по указанному делу, переведенные на русский язык, прилагаются к настоящей статье. Поэтому не пересказывая в подробностях сути дела и мотивов решения (которые вы найдете в прилагаемых параграфах решения и мнения), предлагаю справку о выводах, сделанных Европейским Судом по спору.

В начале 1998 г. в известной испанской газете были опубликованы два сообщения, касающиеся продажи с аукциона недвижимости в ходе процедуры банкротства по неуплате налогов. Герой сообщений, испанский гражданин Mario Costeja Gonsales, был анонсирован как собственник недвижимости. Позже появилась электронная версия газеты, доступная в сети Интернет.

В июле 2010 г. испанский административный орган, АЕPD, по обращению гражданина Mario Costeja Gonsales вынес в отношении Google Spain SL и Google Inc. решение с требованием принять меры, необходимые для удаления из информационной системы поиска доступа к вышеуказанным спорным сведениям.

Google Spain SL и Google Inc. обжаловали в испанские суды указанное административное решение. Высший испанский суд Audencia Nacional обратился с запросом в Европейский Суд, который в мае 2014 г. постановил, что юрисдикция судов Европейского Сообщества распространяется в отношении американской компании Google Inc., поскольку ее деятельность в рассматриваемом случае касается прав и интересов европейского гражданина, а также основана на ведении коммерческой деятельности на территории Сообщества.

В силу того что интересы отдельной личности, выражающиеся в праве на частную жизнь, в соответствии со ст. 7 и 8 «Конвенции

о защите прав человека и основных свобод» и п. 2 преамбулы Директивы № 95/46/ЕС Европейского парламента и Совета Европейского Союза «О защите физических лиц при обработке персональных данных и о свободном обращении таких данных» имеют более высокую юридическую силу не только в отношении конкурирующего экономического интереса оператора поисковой машины, но и в отношении публичного интереса к доступу к информации, полученной в результате поиска, в отношении субъекта запрашиваемых сведений. Соответственно оператор поисковой машины (Google Inc.) должен обеспечить удаление из системы поиска ссылок, касающихся спорных сведений, в отношении которых их субъект (заявитель) подал требование об их удалении.

7. Вопросы, возникающие в связи с правом на забвение.

В связи с тем, что право на забвение позволяет удалять из поисковых систем не только информацию, распространяемую с нарушением законодательства или недостоверную информацию, но и сведения, соответствующие действительности, но по тем или иным причинам расцениваемые субъектом информации в качестве нежелательной; в литературе поднимается вопрос о том, что право на забвение дает возможность частным лицам фактически «переписывать историю».

К примеру, представьте фотографию, на которой Алиса и Боб вместе делают что-нибудь в каком-либо месте в определенное время. Предположим, Алиса желает воспользоваться правом на забвение и удалить эту фотографию, но Боб настаивает на ее существовании. Чья воля подлежит исполнению?

Аналогичный вопрос встает относительно групповой фотографии. Что, если кто-то один из сфотографировавшихся захочет удалить снимок?

Вернемся к Бобу и Алисе. Предположим, Боб процитировал твит-сообщение, полученное от Алисы, в своем большом по объему статусе в блоге. Позже Алиса захотела удалить свой твит. Какой эффект это произведет в отношении публикации Боба? Должен ли быть удален весь текст или только процитированный твит Алисы? Что если без твит-сообщения Алисы текст Боба станет бессмысленным? Какими критериями руководствоваться?

И как в данном случае право на забвение соотносится с правами журналиста и правом общества на доступ к информации? Не получится ли так, что реализация частного интереса, получившего законное преимущество перед публичным интересом к свободному доступу к информации, практически приведет к искажению информации?

Особое опасение вызывает то, что оценку того, насколько достоверная информация является неактуальной, утратившей значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя, должно произвести другое частное лицо, коим является оператор поисковой системы.

Нетрудно предсказать, что в отсутствие четких критериев оценки указанных условий и под угрозой применения существенных санкций операторы поисковых систем будут практически автоматически удалять ссылки, указанные в требованиях заявителями в качестве нежелательных.

Между тем в США института права на забвение как такового не существует, поскольку американские юристы считают, что он не совместим с Первой поправкой к Конституции, провозглашающей свободу слова.

Американские судебные прецеденты противоречивы,

а на законодательном уровне пока только в Штате Калифорния принят закон о праве детей на удаление постов, размещенных ими в социальных сетях. При этом такое право касается только текстов, опубликованных самими несовершеннолетними, а не третьими лицами о них.

8. Альтернативные решения.

Есть мнение, что право на забвение может быть урегулировано правилами и соглашениями самих субъектов сети Интернет. Например, некоторое время назад Facebook в одностороннем порядке изменила условия, предоставляя пользователям право удалять контент, размещенный ими в Facebook.

Кроме того, есть предложения об автоматическом удалении информации после определенного промежутка времени. То есть в сети остаются только законом определенные сведения, а все остальные стираются из поисковых машин и Интернет-ресурсов.

Также есть предложение о праве на контекстуализацию. Оно заключается в том, что вместо удаления данных субъект информации, считающий, что сведения о нем носят негативный характер, будет вправе дополнить опубликованную в сети Интернет информацию своими комментариями, которые могут исправить общее впечатление или, по крайней мере, реализовать принцип предоставления слова тем лицам, которых информация касается (audiatur et altera pars).

Приложение: перевод некоторых параграфов из мнения Генерального адвоката Jääskinen от 25 июня 2013 г. и решения Европейского Суда от 13 мая 2014 г. по делу № C-131/12, Google Spain SL, Google Inc. v Agencia Española de Protección de Datos (AEPD), Mario Costeja Gonsales.

Выдержки, касающиеся фабулы дела (право на забвение),
из мнения Генерального адвоката Jääskinen
от 25 июня 2013 г. по делу № C-131/12
Google Spain SL, Google Inc. v Agencia Española de Protección
de Datos (AEPD), Mario Costeja Gonsales

III. Факты и вопросы, переданные на рассмотрение для предварительного решения.

18. В начале 1998 г. одна широко распространенная в Испании газета опубликовала в своем печатном издании два объявления об аукционе недвижимости, связанных с производством по делу о наложении ареста за долги в связи с банкротством по налоговым долгам. Субъект персональных данных (Mario Costeja Gonsales) был упомянут в качестве собственника недвижимости. Впоследствии электронная версия газеты стала доступна в интернете.

19. В ноябре 2009 г. субъект персональных данных связался с издателем газеты, утверждая, что, когда его имя и фамилия вводятся в поисковую систему Google, появляется ссылка на страницы газеты с объявлениями об аукционе недвижимости. Он утверждал, что процедуры по аресту имущества, связанные с его банкротством по налоговым долгам, были завершены и решены много лет назад и в настоящее время не имеют значимости. Издатель газеты ответил, что удаление его данных не является оправданным, учитывая, что публикация была осуществлена по приказу Министерства труда и социального обеспечения Испании.

20. В феврале 2010 г. субъект персональных данных связался с Google Испания и потребовал, чтобы результаты поиска не предоставляли бы какие-либо ссылки на вышеуказанную газетную публикацию, когда его имя и фамилия будут вводиться в поисковую систему Google. Google Испания направила запрос в компанию Google Inc., чей зарегистрированный офис находится в Калифорнии, Соединенные Штаты Америки, исходя из того, что последняя предоставляет услуги поиска в интернете.

21. После этого субъект персональных данных подал жалобу в Agencia Española de Protección de Datos (AEPD) (административный орган Испании) с требованием обязать издателя удалить или исправить публикацию так, чтобы его персональные данные не появлялись, либо же издатель должен использовать средства, предоставленные в поисковых системах так, чтобы защитить личные данные заявителя. Он также утверждал, что Google Испания или Google Inc. обязаны удалить или скрыть его данные так, чтобы они перестали включаться в результаты поиска и открывать ссылки на газету с персональными данными.

22. По решению от 30 июля 2010 г. директор AEPD удовлетворил жалобу, поданную субъектом персональных данных против Google Испания и Google Inc., призывая их принять меры, необходимые для того, чтобы вывести данные из их системы и обеспечить в будущем доступ к ним невозможным, но отклонил жалобу в отношении издателя. Это было связано с тем, что публикация данных в прессе была юридически оправдана. Google Испания и Google Inc. подали две апелляции до обращения в суд, добиваясь отмены решения AEPD.

Выдержки из решения Европейского Суда
(касающиеся решения по существу вопроса
о праве на забвение) от 13 мая 2014 г. по делу № C-131/12
Google Spain SL, Google Inc. v Agencia Española de Protección
de Datos (AEPD), Mario Costeja Gonsales

Выводы по вопросу 3, касающемуся объема прав субъекта персональных данных, гарантированных в соответствии с Директивой 95/46.

89. Третьим вопросом обращающийся суд выясняет, в сущности, могут ли ст. 12 (б) и подп. (а) п. 1 ст. 14

Директивы 95/46 интерпретироваться как позволяющие субъекту данных (герою публикации) требовать от оператора поисковой системы удалить из списка результатов, отображаемых после поиска, сделанного по его имени, ссылки на веб-страницы, опубликованные на законных основаниях третьими лицами и содержащие правдивую информацию, относящуюся к нему, на том основании, что эта информация может нанести ущерб ему, или он хочет, чтобы это было «забыто» после определенного времени.

90. Google Испания, Google Inc., Греческое, Австрийское и Польское правительства и Комиссия полагают, что на этот вопрос следует ответить отрицательно. Google Испания, Google Inc., Польское правительство и Комиссия утверждают в этой связи, что ст. 12 (б) и подп. (а) п. 1 ст. 14 Директивы 95/46 предоставляют права субъектам данных только если спорная обработка данных прямо противоречит Директиве или на основании неоспоримых законных оснований, связанных с их конкретной ситуацией, а не только потому, что субъекты персональных данных считают, что такая обработка может нанести им ущерб, или они хотят, чтобы обрабатываемые данные были преданы забвению. Греческое и Австрийское правительства утверждают, что субъект данных должен обращаться к издателю соответствующего сайта.

91. По мнению г-на Costeja Gonsales, Испанского и Итальянского правительств, субъект данных может быть против индексации поисковой системой персональных данных, относящихся к нему, когда их распространение посредством поисковой системы наносит ему ущерб, и его основные права на защиту таких данных и на неприкосновенность частной жизни - которые охватывают «право на забвение» - перевешивают законные интересы оператора поисковой системы и публичный интерес в свободном распространении информации.

92. В отношении ст. 12 (б) Директивы 95/46, применение которой подлежит условию, что обработка персональных данных будет не совместима с Директивой, следует напомнить, что, как это было отмечено в п. 72 настоящего постановления, такая несовместимость может произойти не только оттого, что эти данные являются неточными; но и в особенности оттого, что они являются неверными, не соответствующими или чрезмерными по отношению к целям обработки; что они являются неактуальными; или оттого, что они хранятся дольше, чем это необходимо, если только они не хранятся в исторических, статистических или научных целях (курсив мой. ‒ С.М.).

93. Это следует из требований, изложенных в статье 6 (1) (с) ‒ (е) Директивы 95/46 о том, что даже первоначально законная обработка точных данных может со временем становиться не совместимой с Директивой, если эти данные больше не являются обязательными в свете тех целей, для которых они были собраны или обработаны. В особенности если данные являются неверными, несоответствующими, или более не соответствующими, или чрезмерными по отношению к этим целям и с учётом того, сколько времени прошло.

94. Таким образом, если такие обстоятельства будут обнаружены, то согласно просьбе субъекта данных в соответствии со ст. 12 (б) Директивы 95/46 включение в список результатов поиска по имени ссылок на веб-страницы, публикуемые на законных основаниях третьими лицами и содержащие правдивую информацию, относящуюся к нему лично, является, на данный момент времени, не совместимым со ст. 6 (1) (с) ‒ (е) Директивы, потому что данная информация оказывается с учетом всех обстоятельств дела неверной, несоответствующей, или более не соответствующей, или чрезмерной по отношению к целям обработки запроса, осуществляемым оператором поисковой системы. Информация и ссылки, указанные в списке результатов поиска, должны быть удалены.

95. Что касается запросов, предусмотренных ст. 12 (б) Директивы 95/46, основанных на предполагаемом несоблюдении условий, изложенных в ст. 7 (F) Директивы, и запросов по подп. (а) в п. 1 ст. 14 Директивы, следует указать, что в каждом случае обработка персональных данных должна быть разрешена в соответствии со ст. 7 на весь период, в течение которого она выполнена.

96. Таким образом, при оценке запросов, сделанных с целью возражения против обработки данных, - нужно, в частности, выяснить, имеет ли субъект данных право на то, чтобы информация, относящаяся к нему лично, не должна в данный момент времени больше быть связана с его именем в списке отображаемых результатов поиска по его имени. В этой связи следует отметить, что не является обязательным для возникновения такого права, чтобы включение рассматриваемой информации в список результатов поиска наносило ущерб субъекту данных (курсив мой. ‒ С.М.).

97. Хотя субъект данных может в свете его основных прав в соответствии со ст. 7 и 8 Хартии запросить, чтобы спорная информация больше не была доступна для широкой публики посредством включения в такой список результатов поиска, должно быть признано, как следует в частности из п. 81 настоящего решения, что эти права имеют приоритет, как правило, не только перед экономическими интересами оператора поисковой системы, но и интересами широкой общественности в получении этой информации, основываясь на поиске, связанном с именем субъекта данных. Вместе с тем будет неправильным, если получится, что по специфическим причинам, таким как роль субъекта данных в общественной жизни, вмешательство в его основные права оправдывается перевешивающим интересом широкой общественности в доступе вследствие включения в список результатов спорной информации.

98. Что касается данной конкретной ситуации, относительно отображения в списке результатов поиска, который получают интернет-пользователи путем поиска с помощью Google, поиск по имени субъекта данных, ссылок на страницы онлайн-архивов ежедневной газеты, которые содержат объявления, упоминающие имя субъекта данных и связанные с аукционом недвижимости, связанным с арестом имущества за долги по налогам, - следует признать, что, учитывая степень важности для частной жизни субъекта данных информации, содержащейся в тех объявлениях; и тот факт, что первоначальная публикация имела место 16 лет назад, субъект данных имеет право на то, чтобы эта информация не была больше связана с его именем с помощью такого списка. Соответственно, поскольку в данном рассматриваемом деле не возникает особых причин, обосновывающих преобладающий интерес общественности, в контексте такого поиска, в доступе к этой информации, предмете спора, субъект данных может, в силу ст. 12 (б) и подп. (а) п. 1 ст. 14 Директивы 95/46, требовать, чтобы эти ссылки были удалены из списка результатов поиска.

99. Отсюда следует ответ на вопрос 3. Статья 12 (б) и подп. (а) в п. 1 ст. 14 Директивы 95/46 должны интерпретироваться так, что при оценке условий применения этих положений должно в числе прочего рассматриваться, имеет ли право субъект данных на то, чтобы спорная информация, касающаяся его лично, в данное время больше не была связана с его именем посредством списка результатов поиска, сделанного на основе поиска по имени, независимо от того, наносит ли включение спорной информации ущерб субъекту данных. Так как субъект данных может в свете его основных прав в соответствии со ст. 7 и 8 Хартии требовать, чтобы спорная информация больше не была доступной для широкой публики посредством ее включения в такой список результатов поиска, эти права, как правило, перевешивают не только экономический интерес оператора поисковой системы, но и интерес широкой общественности в получении доступа к информации, основанной на поиске по имени субъекта данных. Однако будет неправильным, если окажется по каким-то особенным причинам, таким как роль субъекта данных в общественной жизни, что вмешательство в его основные права оправдывается преобладающим интересом широкой публики в доступе к спорной информации в вопросе посредством ее включения в список результатов поиска.

1 Или это был Кир, король Персии? Не помню.

2 Судебные выводы также заслуживают внимания при более глубоком изучении вопроса.

3 Peter DruschelL et al. The right to be forgotten – between expectations and practice // Eur. Network and info. Sec. Agency (ENISA). 2011. P. 7.

4 Согласно пункту 1 ст. 47 закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» журналист имеет право искать, запрашивать, получать и распространять информацию.

5 Согласно частям 3, 11 ст. 17.15 КоАП РФ максимальный штраф для операторов поисковой системы, юридических лиц, за неисполнение решения суда о прекращении выдачи ссылок, позволяющих получить доступ к информации о гражданине в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (право на забвение), достигает 1 млн рублей (за нарушение повторного требования пристава-исполнителя).

6 Michael L. Rustad & Sanna Kulevska Reconceptualizing the Right To Be Forgotten // Harvard Journal of Law & Technology 2015. P. 380.